Уже почти сто лет, прожитых без Маяковского, не остывает интерес к его жизни и творчеству. И то и другое действительно примечательно и своеобразно: в них все «чрезмерно». Маяковский верил, что поэзия вечно будет действенным оружием. И свое творчество он подчинил этой идее: многие стихи носят агитационный характер. А агитация должна быть яркой, горластой. Так содержание поэзии определило её форму. Стихи изначально рассчитаны на чтение вслух перед огромной аудиторией, они эмоциональны, полны пафоса. А целевая аудитория, как мы сейчас назвали бы адресатов художественных текстов поэта, определила и лексические особенности: Маяковский ориентируется не на книжную речь, а на разговорный язык, он широко вводит в свои стихи бытовые, просторечные выражения, считавшиеся нелитературными. Нашлось место и фольклору: частушкам, перефразированным народным пословицам, загадкам, крылатым выражениям.
Чрезвычайно сложна образная система многих произведений автора. Читая его стихи, нельзя скользить по поверхности, надо «вглядеться» в них, проникнуть в их глубину. Например, в поэме «Хорошо!» мы можем найти такие слова: «И как нагроможденные книги – его мавзолей». Достаточно вспомнить Красную Площадь, и вот перед нами очевидное зрительное сходство: мавзолей напоминает стопку книг – большая, на ней поменьше. Но в это сравнение наверняка был вложен и другой смысл: отношение Маяковского к Ленину как к великому и мудрому человеку, а что еще более ассоциируется с мудростью, если не книга?
Еще одна особенность поэзии Маяковского – ее публицистичность. В ней много газетных терминов и слов, характерных для политической литературы. Не чурается поэт и игры словами, он очень тонко использует все оттенки смысловой выразительности слова, применяет и звукопись: «прощающейся конницы поцелуи цокали». Здесь всего лишь повторение звуков К и Ц, а мы будто слышим цоканье копыт конницы, медленно передвигающейся по булыжной мостовой.
Начало ХХ века – эпоха обновления русского стиха, и Маяковский сыграл здесь огромную роль. В поэзии 18-19 веков существовало правило, что рифма должна быть обязательно точной. Отказ от этого постулата привел к расширению запаса рифм, позволил пользоваться богатыми и выразительными, хотя и неточными, рифмами.
Как ни странно, но при всей своей «громкости и громогласности», поэт не стремился к личной славе. Он писал не для денег. Даже сценарий фильма в главной роли с собой был назван «Не для денег родившийся».
|
